1.
В дверь пещеры настойчиво постучали.
— Я не жду гостей, добрый человек! - повысив голос, чтобы было слышно снаружи, сообщил Херн. Неведомый пришелец затих. Кельтский бог удовлетворённо кивнул и вновь принялся за чтение. Но стоило ему взяться за книгу, как человек снаружи вновь принялся колотить в дверь каким-то тяжёлым и тупым предметом - судя по всему, головой.
— Вот же я меня побери! - выругался рогопапа. Пару секунд он размышлял, не стоит ли спустить на визитёра злую сторожевую ёлку, выращенную специально для таких случаев. Однако летний вечер был таким славным, что его не хотелось проводить, собирая с порога кусочки нахала, которые останутся от него после знакомства с цепной ёлкой. Херн вздохнул, заложил «Сэркологию» закладкой из красного персидского шёлка, поднялся из кресла, нахлобучил рога и пошёл к двери. Грохот усиливался — к грохоту настырного вандала прибавились лай цепной ёлки и вопли дежурной малиновки. Херн свирепо сдвинул брови, наклонил вперёд рога, словно собираясь забодать незнакомца, отодвинул засов и толкнул дверь вперёд.
На пороге стоял Гисборн.
Следующие несколько секунд можно было бы назвать немой сценой — если бы не шум, создаваемый ёлкой и птицей. Рыцарь и кельтский бог угрюмо смотрели друг на друга, не шевелясь и не произнося ни слова. Наконец, Херн вздохнул, унял беснующуюся флору и фауну, простёр руки, и хорошо поставленным голосом произнёс:
— Я — Херн-Охотник, а ты — лист, гонимый ветром. Какой ветер принёс тебя сюда, лист?
— Я не лист! - сообщил Гисборн с ненавистью.
— Я сказал — лист, значит... А, ладно. Добро пожаловать... лист. - и Херн посторонился, пропуская рыцаря в пещеру.
— Чего-нибудь выпить? - предложил Херн, помнящий о законах госпеприимства.
— Кальвадоса. - буркнул Гисборн, оглядывая пещеру. Сэр Гай увидел и оценил огромный камин, пару удобных кресел, диван, два стеллажа с книгами, напольный подсвечник ценой в пару-тройку деревень, ковёр работы лучших бенаресских кустарей и журнальный столик эпохи Людовика Последующего. Оценив обстановку и посчитав, что всё это стоит больше гисборновой зарплаты, как минимум, за семьдесят три с половиной года, рыцарь немедленно проникся к защитнику угнетённых крестьян здоровой классовой ненавистью.
— Кальвадоса нет. - сказал Херн с достоинством. - Минеральная вода, хернзащитинас, томатный сок, эль, мёд, абсент и узо.
— Воды. - отрывисто бросил Гисборн. Херн кивнул, и, указав гостю на кресло, направился к бару. Спустя полминуты он вернулся, держа в одной руке высокий стакан с водой, а в другой — такой же стакан, заполненный чем-то густым, жёлтым и душистым. Учуяв вереск, Гисборн пожалел было, что отказался от мёда, но пути назад уже не было.
— Я ищу Робин Гуда. - начал он.
— Это не новость. - спокойно ответил Херн.
— Не так, как обычно. Мне нужен... Мне нужна его помощь. - выпалил рыцарь.
Херн чуть было не подавился вересковым мёдом. Довольный успехом своего выступления, Гисборн продолжил:
— Он же помогает... всем. А теперь нужно, чтобы он помог мне... Нам. Ноттингему.
— Почему это? - спросил Херн.
Гисборн нервно засмеялся.
— Да, мы не похожи на распухших в смердящей тьме. - сказал он, чувствуя, как краснеет по самые уши. - Мы совсем не распухшие... Но...
— Думаю, будет лучше, если рассказать, что у вас случилось. С самого начала. - Херн откинулся на спинку кресла. Гисборн с недоверием покосился на циклопических размеров кактус в горшке и начал рассказывать.
Очень хочется еще. И побольше, побольше. (Таблетки от жадности доедены вчера).
Кальвадоса и яблок!!!
В 7 утра помчалась в Таверну (неделя без неё это жесть) и твой фанфик стал первым, что я прочитала. Вечером решила проверить,что больше всего запомнилось. Это дежурная малиновка(надеюсь, у стрелков тоже есть такая), наличие двери в пещере, жареный минтай с овсянкой (ужас) и проверка шерифа командного голоса. Последнее очень понравилось,как представлю эту сцену и ехидную физиономию шерифа - сразу улыбка до ушей. А вот Робина уже заранее жалко, мало ему сирых да убогих теперь ещё угнетаторы прутся за помощью. На 2 ставки ему пахать,что ли? 
